И нет для сердца радостней награды
Галина Пятисотских
Величие Твоё, мой Господин
Вновь восхищает к Истине предвечной!
Мой сущий Бог, Творец земных равнин,
Хранитель в духе жизни бесконечной.
Какое благо - славу возвещать!
Хранить в глубинах сердца откровенья!
Спасенье душ для всех провозглашать,
Рассказывая им о Воскресении!
Пред алтарём светлеющей зари,
В чертогах строгих алого заката,
Тебе благодарение творить
Под снег и дождь, и ярких гроз раскаты.
На крыльях ветра улетает песнь,
Подхватят птицы сердца славословье.
Твоё Дыхание повсюду здесь!
Весь мир наполнен Жертвенной Любовью!
Ну что ещё желанней для души,
В земной плоти, в сей тяжкой, бренной суе...
Лишь посмотри с заоблачных вершин,
Как Твой народ по вышнему тоскует.
Пусть вознесётся чистый фимиам,
Раздвинут ангелы небес преграды.
И ляжет песнь хвалы к Твоим ногам,
И нет для сердца радостней награды!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
